19 мая 2011 г. Председателю Правления Ассоциации - заместителю Председателя Совета директоров, генерал-полковнику Юрию Букрееву исполняется 70 лет. Друзья и товарищи по совместной службе и работе в «Мегапире» сердечно поздравляют юбиляра и желают ему крепкого здоровья, счастья, удачи и мирного неба.

  Юрий Дмитриевич посвятил свою жизнь служению Отечеству. Он начал армейскую жизнь в 1960 году рядовым учебного танкового полка в Туркестанском военном округе. Окончил Ташкентское танковое училище, Военную академию бронетанковых войск им. Р.Я. Малиновского, Военную академию Генерального штаба. За более чем сорокалетний период службы Юрий Дмитриевич прошел все командные ступени от командира взвода до начальника Главного Управления Сухопутных войск – заместителя начальника Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации по Сухопутным войскам. В 2001 году после увольнения из армии он активно включился в общественную жизнь и, возглавляя Правление Ассоциации, многое сделал для ее развития. Среди офицерского сообщества имя Юрия Букреева известно очень многим. Он принципиальный человек, высококлассный знающий военный специалист, который много сделал и делает для  укрепления обороноспособности страны.
  Следует также отметить, что на сегодня юбиляр является членом Координационного совета при Председателе Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации по социальной защите военнослужащих, сотрудников правоохранительных органов и членов их семей, а также входит в состав Центрального совета по делам ветеранов при Минобороны России.
«Служить – по чести, жить – по совести», - этот девиз генерал-полковник Юрий Букреев пронес через годы. Он остается верен ему и сегодня, встречая свое 70-летие уже на гражданском поприще.

  - Вооруженным Силам я благодарен за все: в армии получил образование, на протяжении многих лет занимался любимым делом. Здесь же обрел настоящих друзей... - генерал-полковник Юрий Букреев неожиданно смолкает, задумывается. Будто сквозь толщу времени пытается разглядеть прошлое. А спустя мгновение продолжает: - И знаете, ни разу ни о чем не жалел. Если бы сейчас предложили выбрать новый жизненный сценарий, я бы, не задумываясь, все повторил.
  Сам Юрий Дмитриевич всегда говорит, что в армии оказался по стечению обстоятельств, почти случайно. В роду Букреевых, во всяком случае включительно до прадедушки, военных не было. В раннем детстве Юра, как и все мальчишки, мечтал стать моряком или летчиком. Но все же особое, более осознанное уважение к человеку в погонах появилось у него позже, лет в шесть-семь. Время такое было - военное. На свет Юрий появился в мае 1941 года в селе 2-я Алексеевка Курской области. Спустя месяц началась война. А еще через несколько пришли немцы, и село, где жили Букреевы, оказалось в зоне оккупации. Мать приняла непростое решение: вместе с тремя детьми ехать к своим сестрам в Воронеж. Все трудности переселения легли на ее женские плечи: отец, простой водитель, к тому времени уже ушел на фронт. Потом был победный май 45-го... Отец вернулся домой осенью. То была счастливая случайность, ведь основная демобилизация началась много позже, в 1947-1948 годах.
  Спустя какое-то время родители решили перебираться в другие места. Выбор пал на Казахстан. В этой союзной республике было полегче с работой, да и война не прошлась здесь своим страшным катком. До Алма-Аты добирались почти месяц. Здесь же, неподалеку от города, Букреевы осели у знакомых. Жизнь приходилось начинать в буквальном смысле слова с нуля.
  А в 1947 году через станцию загрохотали эшелоны с демобилизованными. По Транссибирской магистрали поезда с победителями шли днем и ночью. Прибытие на станцию каждого проходившего эшелона выливалось в настоящий народный праздник. Местные жители встречали знакомых, родственников, однополчан, передавали приветы, плакали от счастья вместе с абсолютно незнакомыми людьми! Роднее и ближе солдата, офицера, просто человека в форме для населения в те годы не было. На этих живых героев хотели походить миллионы советских мальчишек. Юра Букреев тоже смотрел на фронтовиков с благоговейным трепетом. Эти встречи и переживания навсегда врезались в его память.
  Когда пришло время, 19-летний Юрий, как и другие его сверстники, с превеликим удовольствием пошел служить. Был 1960 год. Со сборного пункта юношу направили в учебное подразделение, где готовили по специальности механик-водитель средних танков. Именно в «учебке» Юра по-настоящему полюбил грозную боевую технику. Любовь эта, со временем переросшая в профессию, предопределила его дальнейший жизненный путь: Юрий стал курсантом Ташкентского танкового училища.
  По распределению после выпуска лейтенант Букреев остался в Туркестанском военном округе. Командиром танкового взвода прослужить ему пришлось четыре с половиной года. По тем временам это считалось чуть ли не мол¬ниеносной карьерой. Обычной практикой для офицеров тогда было пребывание на одной должности в течение 6-8 лет. С наставниками, среди которых было много фронтовиков, Юрию повезло. Опытные, прошедшие суровую школу войны офицеры являли собой бесценный кладезь армейской и житейской мудрости. Да и подчиненные расслабляться не давали. В те годы работать с солдатами и сержантами было очень интересно. Ведь подавляющее большинство новобранцев приходили в армию с семилетним образованием и до 19 лет (призывной возраст) уже поработав, получив профессию. Соответственно жизненному опыту были и физическая подготовленность и смекалка.
  Призывники, прибывавшие в воинские части, зачастую попадали в более лучшие бытовые условия, чем были дома в еще невосстановленных и обнищавших за годы военного лихолетья городах и населенных пунктах, откуда они приехали, да и военная техника, вооружение были значительно современнее, что вызывало интерес к ней и стремление как можно быстрее ею овладеть. С учетом полного комплекса офицерского и сержантского состава в подразделениях, хорошо поставленной системы подготовки, трехлетнего срока службы солдат и сержантов в короткие сроки удавалось добиваться высоких результатов по всем показателям.
Офицер того времени, как правило, имел прочные профессиональные знания, был интересен своим подчиненным, являлся безусловным лидером, потому что всегда был лучшим на стрельбище, танкодроме, в спорт-городке и т.д.
  Годы своего офицерского становления Юрий Дмитриевич всегда вспо-минает с особой теплотой:
- Когда будучи командиром роты я выводил подразделение на контрольные занятия, у меня даже мысли не возникало о том, что мои ребята получат оценку ниже «четверки». Настолько был в них уверен.
  Служба в Термезе (Туркестанский ВО) ознаменовалась для Букреева важным событием. Именно здесь в 1965 году Юрий познакомился со своей будущей супругой Антониной Георгиевной. Сыграли свадьбу, а через год на свет появился сын Слава.
  В 1971 году Юрий Букреев поступил на командный факультет Военной академии бронетанковых войск имени Маршала Советского Союза Р.Я. Малиновского, по окончании которого получил назначение в Группу советских войск в Германии, где последовательно осваивал должности заместителя командира, командира танкового полка, начальника штаба мотострелковой дивизии. Затем, уже в 1980-м, был назначен командиром дивизии в Киевский военный округ, в город Конотоп. Командовал соединением три года, через два получил звание генерал-майор. В 1981 году родилась дочь Эвелина. А затем подал рапорт на поступление в Военную академию Генерального штаба. Академические знания, по собственному признанию Юрия Дмитриевича, очень пригодились ему в дальнейшей службе.
  «Школа тогда была действительно сильнейшая», - говорит Юрий Букреев. И ему есть с чем сравнивать. Позже, уже после развала СССР, Юрию Дмитриевичу самому неоднократно приходилось читать в здешних аудиториях лекции. И он с грустью отмечал, сколь быстро и далеко не в лучшую сторону «дрейфовал» профессиональный уровень нового профессорско-преподавательского состава. В советское время Академии Генерального штаба уделялось более пристальное внимание, серьезным был сам подход к делу. Поступали далеко не все: дипломом главной военной альма-матер могли похвастаться примерно полтора процента от общей численности офицерского корпуса Вооруженных Сил. Обычный преподаватель тактической группы, как правило, имел за плечами опыт работы в должности начальника штаба-заместителя командующего армией. Кроме того, примерно треть преподавательского состава были ветеранам Великой Отечественной войны, что позволяло будущим стратегам черпать богатейшие, оплаченные кровью знания из первоисточника. «Сейчас же ситуация в военном образовании вызывает серьезные волнения», - отмечает Юрий Дмитриевич.
  Кстати, сам генерал Букреев «науку побеждать» освоил на «отлично». В 1985 году окончил академию с золотой медалью и был назначен первым заместителем командующего армией в Дальневосточный военный округ, во главе которого в то время стоял Дмитрий Тимофеевич Язов. Через два года - новое назначение: командующим 51-й армией на Сахалин. Объединение это было в своем роде уникальным. Зона ответственности простиралась на 3,5 тысячи километров: от мыса Шмидта до мыса Весло на острове Кунашир, то есть до самой советско-японской границы. Чукотка, Камчатка, Курилы, Сахалин... Географический разброс предоставлял командирам соединений и частей определенную свободу, вместе с тем приучая к самостоятельности мышления и, как следствие, ответственности за принятие решений.
  Юрий Дмитриевич всегда особо подчеркивает, что к афганской войне имеет весьма косвенное отношение. Действительно, если исходить из чисто хронологических сооб-ражений, то с этим можно согласиться. Начальником штаба Туркестанского военного округа генерал Букреев был назначен в марте 1989 года. А буквально за месяц до этого, 15 февраля территорию Афганистана покинули последние части ограниченного контингента. В тот день война «за речкой» закончилась для кого угодно - для политиков, историков, мирового сообщества, - но только не для ТуркВО. Сегодня мало кто знает, что еще около полутора лет Советский Союз активно оказывал помощь регулярной афганской армии, причем как кадровую, так и техническую. В Туркестанском округе сохранились все учебные, подразделения, в том числе и для офицерского состава ВС Республики Афганистан. На рабочем столе начальника штаба округа Юрия Букреева лежал график передачи дружественному режиму материальных средств. А это было ни много ни мало 30 самолето-рейсов ежедневно. Около полутора тысяч человек были задействованы только в погрузочных командах! И все – на личном контроле «энша». Боеприпасы, продовольствие, вещевое имущество, запасные части для техники были необходимы афганцам как воздух. Продолжал работать и мощный советнический аппарат. Командованию округа частенько приходилось взаимодействовать с советниками, особенно в случае форс-мажора. В один из дней от первого секретаря ЦК Компартии Таджикистана Махкамова поступил тревожный сигнал: «афганские соколы» отбомбились по таджикской деревне, расположенной близ границы. Следом в кабинете генерала Букреева раздался звонок из Москвы. На другом конце провода был сам министр обороны Маршал Советского Союза Дмитрий Язов: «Срочно вылетай в Афганистан. Находи их главкома ВВС, бери его и вези на место происшествия. Пусть возмещают ущерб. О результатах доложишь». Министр говорил так, будто речь шла о поездке в соседний кишлак, а не в зарубежное суверенное государство. В поисках выхода из весьма щекотливой ситуации Букреев связался с военным советником верховного главнокомандующего ВС РА генералом армии Махмудом Гареевым. Тот пообещал помочь. Через некоторое время Махмуд Ахмедович перезвонил: «Все нормально. Главком ВВС прилетит в Хайратон. Там вы его заберете». Разбирательство показало, что афганские летчики действительно ошиблись. Удар должен был быть нанесен по Файзабаду. А так как местность горная очень похожая, однообразная, то зашли над территорией сопредельного Таджикистана. Одна из бомб угодила в автобусную остановку, погибли несколько человек. Виновные были наказаны. Но кто вернет людей, погибших на официально оконченной войне? Генерал Букреев, как и многие другие, не находил ответа на этот риторический, по большому счету, вопрос.
  В «третьем доме» на Фрунзенской набережной Юрий Дмитриевич прослужил ровно десять лет: с 1991 по 1998 год в должности начальника Главного штаба Сухопутных войск и три года после - начальником Главного управления Сухопутных войск - заместителем начальника Генерального штаба по Сухопутным войскам. Вооруженные Силы в этот период оказались в сложном положении. После августовских событий 1991 года был взят курс на реформы в армии. Об этом говорили и писали везде и всюду. Ставка делалась на невесть откуда появившихся новых людей: амбициозных, несовершенно профнепригодных, предлагавших самые невероятные проекты реформирования армии без всякого обоснования его необходимости.
  На самом деле реформа была нужна только в структуре, которая в силу обстоятельств перестала отвечать требованиям времени. Но разве армия 90-х годов не обеспечивала независимость и территориальную целостность государства?! Разве она по своей обученности, укомплектованности, состоянию техники и вооружения, запасам материальных средств уступала армии какого-либо государства? Нет. Тем более что любая реформа должна в конечном итоге выводить реформируемую структуру на новый более высокий качественный уровень. Этого, как видим, не произошло. На самом деле реальная обстановка того времени диктовала необходимость учета принятых политическим руководством страны решений по выводу войск постоянной готовности, дислоцировавшихся за рубежом, и проведения структурной реорганизации группировок войск на территории России в целях разумного эшелонирования войск постоянной готовности и сокращенного состава. Но все требовали проведения скорых реформ, причем силами реформируемого ведомства, к которым не знали, как подступиться, и поэтому до 1998 года они скорее обозначались, нежели проводились, в угоду жестким преобразованиям политического руководства страны. За этот период сменились четыре министра обороны, шесть начальников Генерального штаба, причем каждый вновь назначенный руководитель начинал с разработки нового плана реформирования. В конечном итоге все зашло в тупик. С приходом в 1998 году нового руководства Министерства обороны, ориентированного на неукоснительную и скорую реформу, все свелось к банальному, вульгарному сокращению войск, военно-учебных заведений, органов управления, в числе и Главкомата Сухопутных войск. Формально заслушивались предложения. При этом слушали, но уже не слышали и принимали скоропалительные решения. Каток «реформ» медленно, но верно делал свое дело.
  В подтверждение этих слов в 2001 году этим же руководством Министерства обороны принимается решение о восстановлении Главкомата Сухопутных войск, следовательно, публично признается допущенная круп военно-политическая ошибка в строительстве Вооруженных Сил. Но тем не менее никто так и не осмелился взять себя ответственность за произошедшее.
  В последние годы службы все свои усилия Юрий Дмитриевич направил на восстановление Главкомата Сухопутных войск - жизненного для армии органа управления. Вместе с единомышленниками, честными и профессиональными офицерами, ему удалось невозможное: в эпоху межвременья сохранить традиции, опыт, а самое главное – людей. Поэтому когда в 2001 году было принято решение о воссоздании Главкомата, его стержень уже был, и оставалось лишь нарастить структуры. Справедливость и здравый смысл восторжествовали, все возвращалось на круги своя. В мае 2001 года генерал-полковнику Юрию Букрееву исполнилось 60 лет. Решение об окончании службы он принял самостоятельно.
  Многим запомнилось яркое выступление Юрия Дмитриевича в ходе февральского Офицерского собрания офицеров запаса. «Мы слепо переносим структуру армии США в наши Вооруженные силы. В рамках реформирования армии и флота были сформированы четыре объединенных стратегических командования (ОСК) на основе шести военных округов по опыту армии США. Однако в США из шести ОСК четыре командования размещены вне пределов национальной территории, в зонах американских интересов - в Германии, Японии, Корее и на Гавайских островах. Такая практика оправдана, на мой взгляд. Она позволяет американцам использовать раз и навсегда устойчивую систему управления войсками, не меняя ее и на период военных конфликтов. У нас же все наоборот», - отмечалось в его докладе. «Скажем, в управлении Сухопутных войск армии США насчитывается сейчас более 2,5 тыс. офицеров и генералов. У нас же главкомат Сухопутных войск сократили до 90 человек», - заметил генерал. Вместе с тем докладчик подчеркнул, что «подавляющее большинство офицерского состава в сложнейшей обстановке несет службу и не теряет надежду на быстрейшее разрешение накопившихся проблем, которые, зачастую, выходят за рамки возможностей Минобороны». «Всеми признается тот факт, что любая структура не может реформировать себя. В то же время за 19 последних лет государство не удосужилось взять проведение реформ в Вооруженных силах в свои руки, хотя бы в форме государственной программы», - отметил тогда Юрий Букреев.
  В экспертном сообществе уверены, что именно благодаря во многом критике Юрия Букреева Советом безопасности и Президентом страны были впоследствии приняты решения существенно корректирующие план строительства Вооруженных сил. Как известно, Президент своим решением увеличил прослойку офицеров в ВС РФ на 70 тысяч человек, сержантов отныне будут готовить по 10-месячной программе, а не 2 года и 9 месяцев, как раньше. С 2012 года существенно увеличиваются денежные оклады офицеров. Но проблем, связанных с военной реформой еще много, а это значит, что генерал Букреев востребован для общества.
  Свое 70-летие Юрий Дмитриевич встречает на гражданском поприще, являясь председателем Правления Национальной Ассоциации объединений офицеров запаса Вооруженных Сил (МЕГАПИР).
  - Работы хватает, - в голосе генерала не слышно усталых ноток. - Наш руководитель, воспитанник Сухопутных войск полковник запаса Александр Каньшин, создавший в 1993 году Ассоциацию, выстроил за прошедшие годы эффективную, надежную систему поддержки Вооруженных Сил, военно-патриотического воспитания подрастающего поколения. В эту работу вовлечен большой отряд бывших военачальников, считающих своим долгом продолжать оказывать помощь армии, вместе находить выход из сложного положения, в котором она оказалась в ходе затянувшегося реформирования. Практика нашей работы в войсках подтверждает ее необходимость. Люди нам верят, нуждаются в нашей поддержке, и я этим горжусь.